Пятнадцатилетний капитан - Страница 43

— Я такой же американец, как и вы, миссис…

— Незнакомец умолк, ожидая, что ему подскажут имя.

— Миссис Уэлдон, — сказал Дик.

— Моя фамилия Гэррис, — продолжал незнакомец. Я родился в Южной Каролине. Но вот уже двадцать лет как я покинул свою родину и живу в пампе Боливии. Мне очень приятно встретить соотечественников!

— Вы постоянно живете в этой части Боливии, мистер Гэррис? — спросила миссис Уэлдон.

— Нет, миссис Уэлдон, я живу на юге, на чилийской границе. Но в настоящее время я еду на северо-восток, в Атакаму.

— Значит, мы находимся недалеко от Атакамской пустыни? — спросил Дик Сэнд.

— Совершенно верно, мой юный друг. Эта пустыня начинается за горным хребтом, который виден на горизонте.

— Пустыня Атакама! — повторил Дик Сэнд.

— Да, мой юный друг, — подтвердил Гэррис. — Атакамская пустыня, пожалуй, самая любопытная и наименее исследованная часть Южной Америки. Эта своеобразная местность резко отличается от всей остальной страны.

— Неужели вы рискуете в одиночку путешествовать по пустыне? — спросила миссис Уэлдон.

— О, я уже не раз совершал такие переходы! — ответил Гэррис. — В двухстах милях отсюда расположена крупная ферма — гациенда Сан-Феличе. Она принадлежит моему брату. Я часто бываю у него по своим торговым делам и сейчас направляюсь к нему. Если вы пожелаете отправиться со мной — могу поручиться, что вас встретит там самый сердечный прием. Оттуда уже легко добраться до города Атакамы: мой брат с величайшей радостью предоставит вам средства передвижения.

Это любезное предложение, сделанное как будто от чистого сердца, говорило в пользу американца. Гэррис, ожидая ответа, снова обратился к миссис Уэлдон:

— Эти негры — ваши невольники? Он указал на Тома и его товарищей.

— В Соединенных Штатах нет больше рабов, — живо возразила миссис Уэлдон. — Северные штаты давно уничтожили рабство, и южанам пришлось последовать примеру северян.

— Ах да, верно, — сказал Гэррис. — Я и позабыл, война тысяча восемьсот шестьдесят второго года разрешила этот важный вопрос. Прошу извинения у этих господ, — добавил Гэррис с оттенком иронии в голосе; так говорили с неграми американцы из южных штатов. — Но видя, что эти джентльмены служат у вас, я подумал…

— Они не служили и не служат у меня, сударь, — прервала его миссис Уэлдон.

— Мы почли бы за честь служить вам, миссис Уэлдон, — сказал старый Том, — Но — пусть это будет известно мистеру Гэррису — мы никому не принадлежим! Правда, я был рабом. Когда мне было шесть лет, меня захватили в Африке работорговцы и продали в Америку. Но мой сын Бат родился, когда я уже был свободным человеком, да и все мои спутники — дети свободных людей.

— С чем вас и поздравляю, — ответил Гэррис тоном, в котором миссис Уэлдон почудилась насмешка. — Впрочем, на земле Боливии нет рабов. Следовательно, вам нечего бояться, и вы можете путешествовать здесь с такой же безопасностью, как и по штатам Новой Англии.

В эту минуту из грота вышел маленький Джек в сопровождении Нан. Мальчик протирал глазки.

Увидев мать, он бегом бросился к ней. Миссис Уэлдон нежно поцеловала сына.

— Какой славный мальчуган! — сказал американец, подходя к Джеку.

— Это мой сын, — ответила миссис Уэлдон.

— О миссис Уэлдон! Вы, верно, страдали вдвойне во время этих тяжких испытаний: за себя и за сына!

— Теперь это все в прошлом, мистер Гэррис. Благодарение богу, Джек цел и невредим, как и все мы.

— Разрешите поцеловать это прелестное дитя? — спросил Гэррис.

— Охотно, сударь.

Но, очевидно, мистер Гэррис не понравился маленькому Джеку — он только теснее прижался к матери.

— Вот как! — сказал Гэррис. — Ты не хочешь поцеловать меня, крошка? Значит, я кажусь тебе страшным?

— Извините его, сударь, — поспешила сказать миссис Уэлдон. — Джек очень застенчивый ребенок.

— Ну хорошо, позже мы с тобой познакомимся поближе, — ответил Гэррис.

— Когда мы придем в гациенду, там для тебя найдется славный пони, который поможет нам подружиться.

Но и упоминание о «славном пони» не смягчило маленького Джека.

Миссис Уэлдон поспешила переменить тему разговора — она боялась, что неприветливость Джека заденет человека, который так любезно предложил ей свои услуги.

Дик Сэнд раздумывал о приглашении Гэрриса идти ним на гациенду Сан-Феличе. Оно пришлось очень кстати, но переход в двести миль то по лесам, то по голой равнине должен был очень утомить миссис Уэлдон и Джека: ведь никаких средств передвижения было.

Дик поделился своими сомнениями с Гэррисом и с интересом ждал его ответа.

— Действительно, это длинный переход, — сказал Гэррис. — Но в лесу, в сотне шагов от берега, меня ждет лошадь. Я охотно предоставлю ее в распоряжение миссис Уэлдон и ее сына. Мужчины пойдут пешком, но смею вас уверить, что и пеший переход не представит ни каких трудностей и не будет слишком утомителен. Кстати, когда я говорил о двухстах милях, я имел в виду путь вдоль извилистого берега: этим путем я только что прошел сам. Но если мы пойдем напрямик, через лес, дорога сократится по меньшей мере на восемьдесят миль. Делая в день до десяти миль, мы незаметно доберемся до гациенды.

Миссис Уэлдон поблагодарила американца.

— Если действительно хотите доказать свою благодарность, примите приглашение, которое я вам сделал — ответил Гэррис. — Мне, правда, еще ни разу не приходилось бывать в этом лесу, но я не сомневаюсь, что без труда найду дорогу: я ведь привык странствовать по лесам. Вот с продовольствием дело обстоит хуже. Я захватил собой в дорогу ровно столько провизии, сколько нужно мне одному, чтобы добраться до Сан-Феличе.